Эротические рассказы

Старшая сестра

25 июля 2021 г.

Кажется, я должна решиться. Впрочем, все уже сделано, и выход может быть только один. Не могу сказать, что он мне не нравится. Поначалу было некоторое сопротивление, но я его преодолела без особого труда. Это нужно сделать. И сейчас я пойду в спальню и исполню то, что давно собиралась сделать. Остается только рассказать, как до этого дошло. И тогда -все:

В общем, Алику семнадцать лет. Я на пять лет его старше. Наши родители живут не то чтобы врозь, но не так чтобы и дружно. Отец то уходит к своей подружке, то как ни в чем ни бывало дома. Мать к этой ситуации привыкла: человек он по-своему неплохой, зарабатывает неплохо, все деньги отдает в дом, к нам очень хорошо относится, да и жену любит: А другая женщина с кем не бывает. И всегда есть надежда, что бросит, вернется насовсем. Мать, по крайней мере, надеется. Работа и личные проблемы совсем ее поглотили в последние три года. И это неплохо ни к чему зря растревоживать раны. Но внимания нам мать стала уделять меньше. Мне что: учусь и работаю, дома появляюсь редко. А вот Алик: Школу он заканчивал неплохо, отличался немалыми гуманитарными талантами, насчет вуза тоже проблем не было. Но я все чаще стала замечать его безразличие, даже враждебность. Не к кому-то конкретно, а ко всему миру. Он стал резким, раздражительным, жестоким без повода. А я своего брата любила и с детства относилась к нему покровительственно. С матерью я этой проблемой не делилась та помочь вряд ли могла. Да выхода и не находилось: ведь положение в семье казалось неизменным.

После школы у меня была пара-тройка романов. Ничего серьезного мальчики-однокурсники да приятели из кафе, где я подрабатывала. Одного из них, Валеру, даже приводила к нам домой. Тогда-то я впервые столкнулась с враждебностью Алика, нагрубившего за столом. Валера ушел в недоумении, я была расстроена настолько, что проплакала у себя в комнате до глубокой ночи. А потом решила наказать Алика так, чтобы осознал свою вину.

Мать утром ушла на работу, а у меня был выходной. Я заперла дверь в комнату Алика снаружи. И стала ждать. Он проснулся, подошел к двери, подергал ее, потом начал стучать и окликать нас. Я выждала, пока он заволновался по-настоящему, и сказала громко и твердо:

Вчера ты очень плохо вел себя. И будешь наказан. Когда осознаешь свою ошибку, попросишь прощения. Тогда мы обсудим твое поведение и решим, как поступить дальше. А до тех пор из комнаты не выйдешь.

Алик, как я и ожидала, разразился потоком ругательств. Но я не стала обращать на них внимания, включила музыку погромче и занялась домашними делами, постаравшись, чтобы запахи с кухни доносились до него как можно более отчетливо. Вскоре вопли поутихли, от угроз Алик перешел к невнятным обещаниям. Но обнаружилась другая интересная деталь:

Но в туалет же ты меня не можешь не выпустить! Алла! Честное слово, мне очень нужно. И так далее в том же духе.

Я опять-таки не торопилась. Первым побуждением было отворить дверь и ограничиться этим уроком. Однако умом я понимала, что этим ничего не добьешься: назавтра все эксцессы повторятся с новой силой. Тогда и был сделан первый шаг, приведший в конце концов к нынешнему положению.

Еще через полчаса Алик сломался; слезы, слышавшиеся в его голосе, перешли в настоящие рыдания. Пришла пора сменять гнев на милость. И я решительно и негромко проговорила:

Ты готов просить прощения?

Да: всхлипнул брат.

Очень хорошо. Тогда я сейчас открою и войду. Ты будешь стоять на коленях в дальнем углу лицом ко мне. И извинишься в той форме, какую я сочту надлежащей. Понял?

Аллочка, но я:

Если не хочешь, я сейчас уйду, и ты останешься заперт до вечера. Я постаралась вложить в свой голос максимум решимости, хотя на самом деле брата скорее жалела: И он выразил согласие.

Когда я появилась в дверях, Алик замер, опустив голову. Выглядел он необычайно привлекательно. Никаких следов недавней грубости, только смущение и раскаяние. Он весь покраснел, что добавило его чертам прелести. Белокурые волосы растрепаны, ресницы прикрывают большие глаза. Колени напряжены и дрожат. Он готовился вскочить, но не нашел в себе решимости броситься на меня. Прояви Алик в тот момент характер, может, все обернулось бы по-другому. Но вряд ли это привело бы к лучшему исходу.

Я приблизилась, взяла пальцами его за подбородок и приподняла голову:

Ты понимаешь, что поступил нехорошо?

Он слабо кивнул.

Тогда медленно повторяй за мной: "Я поступил плохо, когда нагрубил родным. Я прошу о прощении. И приложу все усилия к тому, чтобы слушаться старших. И быть хорошим мальчиком. Если же я вновь оступлюсь. То прошу наказать меня по всей строгости".

К сожалению, эта последняя фраза Алику не удалась. Я заметила, как он дрожит и как расплывается на пижамных штанах влажное пятно. Мгновенное чувство брезгливости я тут же подавила, решив сделать воспитательным и этот момент. Я поступила нескромно, слегка прикоснувшись пальцами к низу живота брата. Но это еще более обострило процесс. И через несколько секунд передо мной стоял на коленях действительно смущенный и униженный младший брат. Каждое движение причиняло ему, мокрому, еще большее неудобство. Но я опять-таки не спешила:

Вот смотри, что бывает с непослушными мальчиками. Теперь ты описался. Но не стесняйся я ведь твоя сестра. И сестра о тебе позаботится. Поплачь, мой маленький, все, я тебя простила.

Я инстинктивно старалась покрепче обнять Алика, понежнее погладить его по голове и плечам, чтобы с наказанием соединилось и представление о ласке. При этом я не забывала утешать его, обращаясь с братом как с маленьким. И в его положении это было вполне приемлемо. Вскоре Алик, погруженный в свой стыд, был обнажен ниже пояса. Я не без любопытства осмотрела его бедра и поникший, но вполне конкурентоспособный половой орган. Конечно, я и не думала о брате как о мужчине. Но пройти мимо таких впечатлений:

Взяв брата за руку, я отвела его в ванную и начала распоряжаться, не давая ему опомниться и отобрать инициативу:

Наполни ванну и раздевайся. Нужно помыться. Ведь ты не хочешь оставаться:

грязным? Давай-ка, послушайся сестру!

И вот Алик стоит в теплой воде. Я надеваю резиновые перчатки и беру в руки мочалку:

А сейчас мы тебя помоем. Я смогу это сделать гораздо чище. Не стесняйся; я обо всем позабочусь:

Продолжая ничего не значащую успокоительную болтовню, я подталкиваю Алика вниз, он становится на четвереньки и начинается процедура мытья. Я старалась не пропускать ни одного участка его тела, создавая иллюзию полнейшего контроля над братом. Необходимо, чтобы он чувствовал себя окруженным моей заботой и даже не пытался вырваться. Надо отдать ему должное, Алик был совершенно покорен моей воле. Утренний конфуз лишил его всякой уверенности в себе. Теперь он мог надеяться только на меня и уже не думал о своих прежних поползновениях. Мальчик был сломлен, но следовало показать ему, что он может быть хорошим, если остается послушным. Послушным мне.

Я начала с головы, затем перешла к спине и груди, особенно тщательно обработала соски и перебралась ниже. Когда я начала намыливать ягодицы, то почувствовала, как сжался Алик. Пришлось прошептать ему на ухо:

Расслабься, я не сделаю тебе ничего плохого. Просто помоемся дочиста, а потом я тебя оботру: Послушай меня, Алик!

Нежные интонации сделали свое дело; и вот я начала массировать его попку. Я не предполагала, что зайду так далеко, но действовала очень нежно и медленно. Сначала покрылись мыльной пеной внешние части, затем мои покрытые латексом пальцы коснулись сфинктера. Алик только ойкнул, ощутив мой пальчик в своей заднице. Я продолжала шептать:

Ничего, это совсем не больно. Ты просто будешь послушным мальчиком, особенно когда станешь совсем чистеньким! Сестре лучше знать это:

Вот к первому пальчику добавился второй, но им стало тесновато в узком заднем проходе, остававшемся еще девственным. Я медленно освободила Алика от болезненного давления и несколькими легкими движениями намылила его лобок. Я постаралась скрыть свое возбуждение и дрожь, когда коснулась затвердевшего члена Алика. Но я ни на минуту не забывала о своей воспитательной задаче. А сексуальные акты моей целью не были. И уж точно не хотелось осложнять и без того непростую жизнь брата инцестом. Что-то подсказывало мне, что у него и так добавится забот. Причем очень скоро:

Когда я поставила Алика под контрастный душ, он все еще не мог справиться с возбуждением. Очевидная эрекция еще больше подхлестнула его смущение. Но я только потрепала его по щеке:

Ну что ты, братик, не волнуйся! Я ведь все понимаю: ты не властен над этим, и за это я наказывать не буду. Но помни, кто поставил тебя здесь и дал тебе столько впечатлений. Ты должен слушаться меня, тогда твои ощущения станут гораздо более приятными.

Я без труда отвела руки, которыми он пытался прикрыть свое мужское достоинство, и еще раз обмыла его попку на чей раз холодной водой. Мальчик, как я и ожидала, оказался очень чувствительным в этой области, что еще больше усилило его покорность. Пока я вытирала его махровым полотенцем, Алик не сопротивлялся. Он не мог даже поднять глаза, чтобы взглянуть на меня. Стыдливость, конечно, мне понравилась, но ее одной было маловато. Закончив процедуру, я помогла брату одеться и оправиться, потом отвела в молчании на кухню, здесь усадила и постаралась накормить как можно лучше. При этом Алик, прежде чем начать есть, вопросительно глянул на меня. Меня очень порадовал этот знак как залог будущего успеха.

Я сочла необходимым расположить брата к большему доверию. В дополнение к обеду был подан и бокал вина, который Алик осушил с моего разрешения. Пил он редко, и алкоголь еще сильнее привязал его ко мне. Надо сказать, что я не ожидала столь быстрого успеха. Однако скромный, в сущности, замкнутый и неиспорченный мальчик оказался легкой добычей. Оставалось продолжать начатое и успех гарантирован. А жалость: Я ведь спасала брата от судьбы гораздо худшей; повинуясь мне, он избегал многих опасностей, с которыми не справился бы сам. И не могу не считать свою роль положительной:

Когда брат поел, я потрепала его по щеке и заметила:

Мог бы и поблагодарить!

Он недоуменно поднял глаза и покраснел.

Я протянула ему руку для поцелуя, и Алик нерешительно прикоснулся к ней губами. Это показалось мне недостаточным:

В следующий раз лучше делать это, стоя на коленях! Ведь я забочусь о тебе как старшая, а ты должен обеспечивать хотя бы подлинную готовность выразить соответственные чувства! А сейчас у тебя есть еще дела.

Вещи Алика лежали в тазу в ванной. Я прямо приказала ему выстирать их. И брат выполнил приказ; подчиненное положение было принято. Теперь он сам согласился на мою власть.

Я сама завязала на брате мамин цветастый фартук, подчеркнув его роль и одновременно добавив нечто неуловимое к своей власти над ним. Алик, правда, не слишком удачно приступил к стирке. Мне то и дело приходилось направлять его, подавая советы. В конце концов он стал неплохо управляться с мылом и порошком и со своим промокшим бельем. Я даже пошутила:

Алик, ведь этот запах не так и плох? Может, даже приятен? Ведь это твой собственный запах, твоя собственная моча: Так что давай, отстирывай!

Развесив вещи на балконе, брат был отпущен на отдых в свою комнату. Я вошла к нему через полтора часа и увидела, что Алик мастурбирует, лежа в постели. Конечно, я и раньше знала, что он этим занимается и не видела в самоудовлетворении ничего плохого лично мне в отсутствии мальчиков ласки рук приносили существенное облегчение. Но брат был наказан и следовало продемонстрировать степень его несвободы.

Я подошла, изображая негодование, и отдернула руки брата, пытавшегося прикрыть низ живота. Алик вздохнул, слушая мой намеренно однотонный голос:

Очень жаль, что урок не пошел тебе впрок. Ты и так уже набедокурил, а теперь решил взбодриться. Это очень нехорошо, поскольку, возбудившись, ты начинаешь волноваться и добавляешь хлопот родным. Придется наказать тебя снова. Встань на колени, маленький негодник! И не вздумай натянуть штаны!

Следующий шаг был очень простым. Я уселась на край постели и медленно задрала свою юбку. Повинуясь указующим жестам, Алик подполз к моим ногам. Тогда я пригнула его поперек колен и закатала вверх рубашку и майку. Спина и белая попка брата соблазнительно маячили перед моим взором. Теперь оставалось осуществить наказание.

Левой рукой я крепко прижала его шею, а правую ногу подвинула так, чтобы член Алика (все еще стоявший) слегка ее касался. Потом я перечислила все его прегрешения за сегодняшний день, намеренно расписав их во всех подробностях, и перешла к резюме:

Ты достоин более серьезного наказания, но сегодня в первый раз! будешь только отшлепан. Не вздумай кричать и вырываться тогда наказание ужесточится, и никто тебя от него не спасет. Понял?

Брат кивнул, но это меня не устроило:

Ты должен попросить меня о наказании! Живо!

С третьей попытки пунцовый от стыда и возбуждения Алик выдавил что-то вроде:

Я прошу, чтобы ты, любимая сестра, посильнее нашлепала меня за то, что я был таким плохим мальчиком:

Это показалось вполне удовлетворительным, и я приступила к делу. Раньше я шлепала только одного приятеля, попросившего об этом перед сексом, но теперь старых навыков не хватало. Я начала с легких поглаживаний ягодиц, все усиливая давление руки. Когда обе дольки раскраснелись, я принялась слегка их настукивать. Возбуждение брата не спадало. Его попытки разогнуться было пресечены в самом зародыше, когда наказание вступило в решающую фазу. Все новые удары с эффектным звуком сыпались на трепещущую плоть. Мальчику наконец-то стало больно: и приятно. Он задрожал, пытаясь сдержаться, но я нанесла еще несколько быстрых ударов, и Алик бурно кончил, забрызгав пол и мою ногу. Я сделала вид, что ничего не замечаю, и закончила наказание. Алик сказал "спасибо!" и быстро выпрямился. Тут я сочла необходимым удивитьсяСмотри-ка, что ты наделал! Сколько налил на пол: Ты медленно исправляешься. Ну-ка, вылижи!

Но я: Пощечина! Он попытался вскочить, не скрывая выступивших слез. Еще одна, еще!

Сидеть! И слушать внимательно! Иначе твое поведение будет изложено и матери, и друзьям в самых непривлекательных красках. А мы с тобой можем договориться вот как: сейчас ты слижешь все, чем забрызгал пол. В дальнейшем будешь исполнять все, что тебе говорит мама, и все, что приказываю я. За это послушание ты будешь вознагражден. Со следующей недели у тебя появится постоянная девочка и тебе, может быть, не придется ублажать себя руками (при этих словах Алик даже приоткрыл рот). Но при желании сможешь сделать и это. Затем ты сможешь осваивать разные наслаждения и с помощью наблюдения. Может, иногда моя дверь будет приоткрыта для твоего взгляда. Будут и другие радости. Но за каждый проступок ты будешь немилосердно наказан. Как сегодня, и даже еще серьезнее! Зато у тебя появится серьезное чувство ответственности и порядка. Выбор, кажется, очевиден?

Не дав Алику опомниться, я схватила его за волосы и пригнула к полу, к лужице спермы. Мальчик сначала нерешительно прикоснулся к ней губами, затем приоткрыл рот: С первым движением его языка я поняла, что дело сделано. Брат был порабощен полностью и бесповоротно.

Вечером, когда мама вернулась домой, она была поражена поведением брата. Его всегдашняя вызывающая дерзость сменилась скромным послушанием. К счастью, испуганные взгляды, которые Алик бросал в мою сторону при каждом движении, остались незамеченными. Собравшись на прогулку, он попросил разрешения впервые за долгое время и по первому моему требованию сообщил, куда направляется и когда вернется. Я многозначительно посмотрела на брата, но не увидела никакого намека на непослушание. И это подтолкнуло меня ускорить его продвижение.

Тем же вечером я зашла в гости к подруге, к которой собиралась давно. Были и свои дела, а теперь еще Алик. И не имелось никаких сомнений, что Инга сможет помочь. Она не раз бывала у меня в гостях и всегда как минимум с интересом посматривала на брата. Инга была старше меня почти на два года и своих сексуальных экспериментов особенно не скрывала. Впрочем, репутация у нее имелась еще не самая плохая: во все тяжкие Инга пускалась не прилюдно, а делилась тайнами с самыми близкими подругами. Теперь настала моя очередь поговорить на щекотливую тему.

Потягивая вино в ее гостиной, я поинтересовалась, насколько велика притягательность моего брата.

Такие мальчики могут быть очень хороши, а твой Алик вообще чудесен. Есть в нем некая струнка:

Вот с этим-то мне и хотелось бы разобраться. Не могла бы ты заняться его сексуальным образованием?

Пришлось изложить всю историю. Инга перебила только в самом конце:

Ты уверена, что ему это действительно понравилось?

Более чем. Дело не только в телесных реакциях, но и в психологии. Теперь Алику хочется повиноваться, и он знает кому.

Инга с любопытством глянула на меня:

Ты понимаешь, чем это должно кончиться? Если все так пойдет дальше, Алик станет твоим рабом. И тебе нужно будет принять это рабство и всю ответственность за его судьбу.

Я не задумывалась об этом раньше. А когда представила вздрогнула, осознав серьезность момента и возбуждение.

Ну, со мной ему во всяком случае будет лучше. Я смогу направлять его и контролировать.

Это будет больше, чем контроль. Мальчик станет вещью, единственный смысл его существования исполнение твоей воли. Если все пойдет как задумано.

Я всерьез поразмыслила над словами Инги и не нашла ничего опасного в своем поведении. Алик не просто окажется у моих ног, но будет по-настоящему послушен. И тогда я могу быть спокойна за его судьбу ведь брату я желаю только добра: Инга в конце концов со мной согласилась; мы договорились о ее визите послезавтра. А пока подруга посоветовала мне следить за сексуальной активностью брата, не позволяя ему мастурбировать. Это поможет ему быстрее освоиться с сексом, когда в дело вступит настоящая партнерша.

Перед сном я зашла к Алику и пожелала ему спокойной ночи. При этом потребовалось повторить предупреждение насчет самоудовлетворения и появления в его жизни девушки; мальчик не мог скрыть возбуждения. Пришлось платком привязать его запястья к спинке кровати.

Не вздумай освободиться -тогда потеряешь право на свою награду. И будь послушным мальчиком!

Следующий день прошел в делах: Алик отправился в школу, я в институт. Вечером, придя, я обнаружила, что брат выполнил все отданные утром приказы по дому. Меня он дожидался, согласно моим указаниям, в туалете, стоя на коленях и держа руки за спиной. Член торчал как кол; мальчик не мог этого скрыть. Я улыбнулась:

Какой непослушный мальчик! Ты сделал почти все и сегодня будешь наказан совсем немного. Но наказать придется!

Приходилось торопиться: мама могла вернуться в любой момент. Я отвела Алика в комнату; по моей команде он спустил штаны и трусы и оперся руками о спинку кресла. Спина оказалась согнутой, а попка соблазнительно отставленной. Пока я доставала из шкафа кожаный ремень, заняла Алика перечислением его недостатков и указала на мое внимание к его персоне:

Наказание диктуется только заботой о тебе, а значит и любовью. Только не переоценивай себя! Уменьшение числа проступков означает, что ты исправляешься и получаешь больше прав. Но будет это не сразу. Ведь ты помнишь, какой важный завтра день?

Алик кивнул, вздрогнув. Видно было, что он только и думал о предстоящем событии. И самая жестокая порка при таком подходе только радовала мальчика. А тут всего несколько ударов. Я приказала Алику вслух считать их, предупредив, что дойду до двадцати и желаю слышать его отчетливый голос.

Первый я нанесла вполсилы, приноравливаясь к тяжелому ремню. Однако полоса на левой ягодице показала, что удар достиг цели. Алик едва не подпрыгнул от неожиданности, но сдержался и сумел произнести: "Раз!" Я похвалила его и нанесла еще четыре удара. Когда ягодица стала пунцовой, я сменила сторону. Теперь обработке подверглась правая сторона. После десятого удара Алик только с третьей попытки выдавил что-то похожее на счет. Губы его были искусаны, по щекам текли слезы. Но увернуться от ремня он даже не пытался, скорее удивленный своим нежданным падением, чем озлобленный.

Я погладила его по подбородку:

Не плачь, мой маленький! Я действительно делаю это с любовью. И ты заслуживаешь наказания как за сегодняшнюю медлительность, так и запрошлое: Но что оплачено, то забыто.

Еще десять ударов и ты снова мой любимый маленький братик, с которым кое-кто завтра познакомится. Так что считай!

Еще пять ударов. Из-за рыданий слова брата почти неразличимы. Он сдерживает стон, но уже не может стоять прямо на ногах и сгибает спину. Нанося очередной удар, я прикасаюсь к все еще твердому пенису. И через несколько секунд он буквально взрывается спермой. Брат стонет от боли и удовольствия. А я почти одновременно наношу еще два удара. Он продолжает содрогаться, забыв о стыде и унижении. Ему нравится! И я понимаю, что сделала значительную часть дела. Тут же пытаюсь успокоить Алика, шепча ему на ухо:

Ну вот, теперь тебе полегчало? Не стесняйся, ничего страшного! Сестра любит тебя. Тебе ведь хорошо? Алик кивает. Вот видишь, несмотря на то, что ты плохой мальчик, ты получаешь все самое лучшее. Ты не заслуживаешь этого, но я в тебя верю. Ты ведь оправдаешь доверие сестры? Осталось еще два удара!

Даже слабые прикосновения ремня вызывают теперь конвульсивные подергивания: настолько обострена чувствительность Алика. Он выдавил из себя цифру "Двадцать!", когда с его поникшего конца стекали последние капельки спермы. Я решила не давать мальчику передышки:

Вот и все, наказание кончилось! Теперь поблагодари сестру! Протянутую руку он покрывает поцелуями сначала нерешительно, потом все более страстно. Но ты почему-то не спешишь становиться на колени! Придется закрепить урок:

В глазах Алика появился настоящий ужас. Однако ничего болезненного его больше не ожидало. Брат дочиста вылизал пол и справился как раз к приходу мамы. Когда он после долгого пребывания у себя в комнате вышел к столу, на лице не было заметно никаких следов, разве что на губах. Впрочем, садиться он не спешил, съел самую малость и тотчас же вскочил. Но тут же опомнился, просительно посмотрел на меня и сказал "спасибо!" Он получил разрешение отправиться гулять, но вернулся довольно скоро и тут же улегся спать. Излишне говорить, что я его посетила и вновь воспользовалась носовыми платками во избежание несанкционированного возбуждения. Следовало свести его инициативу к минимуму; об этом просила и Инга.

Она появилась, когда мать ушла в ночную смену. Весь день прошел в напряженном ожидании. Алик быстро примчался из школы, сделал уроки (под моим руководством) и занялся домашними делами. Многое у него получалось из рук вон плохо. Пришлось слегка отшлепать брата (большего его измученная попка не вынесла бы), но это лишь усилило его нервозность. Поэтому я отправила брата в постель, приказав раздеться догола. Теперь я связала не только запястья, но и лодыжки Алика. Затем дождалась Инги.

Подруга была просто сногсшибательна: в короткой черной юбке, кожаном жакете и туфлях на высоких и очень острых каблучках. Инга не была, собственно говоря, красива, но изысканные тени, подчеркивавшие изгиб бровей и изящество губ, создавали облик холодной и жестокой хозяйки, привыкшей повелевать.

Мы расцеловались, я выразила свое восхищение ее безупречным вкусом и проводила Ингу в комнату Алика. Тот попытался привстать, но веревки оказались надежными, и мальчик мог только наблюдать, как мы входим, как Инга снимает жакет и юбку. Оставшись в черном бюстгальтере, чулках и трусиках, она подошла и осмотрела Алика, уделив особое внимание восставшему члену. Я прокомментировала, обращаясь к брату:

Это Инга. Вы уже встречались, но теперь будете общаться более тесно и, надеюсь, подружитесь. Инга займется твоим воспитанием. Слушайся ее так же, как меня, и у нас все будет замечательно. Понял?

Алик вынужден был согласиться вслух на все, что Инга собиралась с ним освоить. Мальчик явно не ожидал столь быстрого исполнения желаний и сильно оробел. Я, кивнув ему, вышла за дверь. Впрочем, оставленная щель позволяла мне разобрать все, что происходило в комнате.

Инга погладила живот и бедра Алика, пообещав ему:

Ты мне очень нравишься: Такой скромный и чувствительный: Но сегодня я не стану тебя развязывать, чтобы все было как можно лучше. А для этого ты должен удовлетворить меня как минимум трижды. Давай-ка начнем.

Она скинула трусики и предложила Алику понюхать их. В конце концов эта деталь туалета оказалась у мальчика во рту, а Инга начала медленно, постанывая, насаживаться на член. Когда Алик вошел в нее до отказа, Инга замерла и глубоко вздохнула.

Теперь начнем наши скачки: Только когда захочешь спустить, кивни мне, пожалуйста.

После нескольких энергичных движений Алик был уже готов; его руки и ноги дрожали, глаза широко раскрылись, из-под ткани раздавались невнятные стоны. Но Инга еще не получила достаточного удовольствия. Она сжала член партнера у основания и замерла на несколько секунд.

Успокоился? Ну, продолжим: Не вздумай кончить раньше, чем я разрешу.

Вскоре Инге пришлось еще раз остановиться, применив более настойчивое давление (я заметила, как сильно сжались ее пальцы). Потом оргазм наконец настиг ее, и девушка начала обеими руками нахлестывать Алика по груди и бедрам. Мальчик забился в конвульсиях:

Ко второй партии Инга подготовила его искусными ласками. Поцелуи в конце концов оказали свое воздействие. Взмокший от напряжения Алик (его рот был все еще заткнут) подвергся очередной атаке неутомимой Инги. На сей раз мальчик продержался дольше, а стоны моей подружки стали более искренними. Я сама ощутила сладкое тепло между ног и едва удержалась, чтобы не приласкать себя под трусиками. Поглаживая яички брата, "учительница" помогла ему кончить, а потом продолжала ласкать, уделяя особое внимание груди и члену. Но в третий раз Инга использовала его по-другому. Что-то ласково нашептывая Алику на ухо, она обхватила бедрами его голову и начала шумно ерзать. Достаточно разогревшись, Инга подставила свою разгоряченную щелку к губам мальчика и начала отдавать ему команды. Пара легких пощечин ускорила его соображение. Вскоре брат с наслаждением вылизывал ее промежность.

Оставив его крайне изможденным, Инга вышла через полчаса. Ей очень понравилось удовольствие и захотелось повторить. Но вместе мы приняли более строгое решение. С тех пор практически каждый день Инга "забегала на минутку". Алик, отшлепанный, уже ждал ее со спущенными трусами и закатанной рубашкой. Натренированными руками девушка мастурбировала брата и удалялась. Если ей было некогда, брат ходил к Инге домой. Естественно, о самоудовлетворении он позабыл. Кроме того, "за хорошее поведение" Инга развлекалась с ним и в кровати к обоюдной радости; и членом, и ртом он научился пользоваться вполне сносно.

Алик не просто научился повиноваться; в его взглядах я видела нечто большее, чем обожание и послушание. Брат видел во мне какую-то повелительницу, от которой зависит все, в том числе и самое его существование. Но на Ингу это не распространялось: сегодня она вышла из спальни недовольной и сразу обратилась ко мне:

Мальчик сегодня вел себя не слишком хорошо; он позволил себе прикоснуться к моей попке без разрешения. Это было довольно болезненно.

Ты считаешь, нужно применить мерыСамое время! Решайся, иначе можешь потерять все завоеванное. Алик обожает тебя. Обожает как настоящий раб. И пора показать настоящую власть!

Я, вероятно, накажу его!

И посильнее. Инга была непреклонна. Помнишь, ту плеточку, что я принесла на прошлой неделе? Воспользуйся ею по-настоящему; исполосуй его зад до крови. Дай познать силу твоей власти. И еще кое-что:

Я с любопытством посмотрела на подругу. Ее предложение и возбуждало, и отталкивало. Но какие же еще нужны шаги?

У меня есть фаллоимитатор, который прекрасно подойдет к анусу мальчика. Пора разрабатывать этот проход. И если задница будет гореть тем лучше. Ты должна начать полностью контролировать Алика. Не останавливайся на полпути! Я его связала; поверь мне, мальчик ждет чего-то подобного. Ему не терпится показать свою покорность. И ему понравится я-то знаю!

Инга положила на стол черную "игрушку", простилась со мной и ушла. И вот я сижу у себя, прислушиваясь к дыханию брата за стеной. Он волнуется, ожидая меня и моей реакции на проступок. Алик в самом деле намеренно совершил его, надеясь, что повелительница даст ему шанс оказаться у ее ног. Не этого ли я хотела с самого начала, заботясь о его воспитании? И теперь он получит самое лучшее: Время браться за плеть


Эротические рассказы

Реклама


Случайные новости



Стране не хватает хороших футболистов из-за проблем с сексом



Как достичь оргазма женщине?



Как определить, что мужчина бесплоден?

Архив новостей



Камасутра 3D


Камасутра 3D: позиция «Распутница»
Распутница

Категория "Император"
Эту позицию нельзя назвать изощренной, но вам будет интересно наблюдать, как ваша возлюбленная старается изо все сил, дабы подарить вам наслаждение.




Соглашение

Материалы нашего сайта рассчитаны на взрослую аудиторию. Нажимая на любую ссылку, Вы подтверждаете, что Вам больше 18 лет.

Все материалы, представленные на этом сайте, найдены на бесплатных источниках Интернет, присланы посетителями сайта или собраны поисковым роботом. Все права принадлежат их авторам. Владельцы сайта не несут никакой ответственности за действие третьих сторон (пересылка адреса сайта в почтовых письмах, реклама на форумах и др.), а так же за содержание проиндексированных ссылок.

Ни при каких условиях и обстоятельствах ответственность за последствия, которые прямо или косвенно повлекло за собой использование информации, размещенной на этом сайте, не может возлагаться на авторов сайта и быть основанием для их судебного преследования.