Не испытывая жалости к себе
14 апреля 2009 г.
У Памелы Хэнсфорд Джонсон в её романе «Невозможный брак», известном у нас под названием «Кристина», есть такая фраза: «Не знаю, почему принято стесняться жалости к себе. Для меня это чувство всегда было абсолютно естественным». В этом высказывании есть резон. Но мы, русские, ничего не делаем наполовину. Гулять так гулять, любить так любить, ну а уж жалеть себя и вовсе сам Бог велел. Мы очень любим себя пожалеть. Ладно бы ещё, если б это носило какой-то мимолётный характер, но мы увлекаемся этим занятием на полную катушку, до самозабвения.
К примеру, мы сетуем на свой лишний вес. Да, действительно плохо. Я как человек, через это прошедший, знаю, какая тоска накатывает, когда смотришься на себя в зеркало. Если ещё и в раздетом виде – Боже упаси, сразу сунуть голову под душ и там утопиться. Не клеится личная жизнь – виноват лишний вес, проблемы на работе – от неуверенности в себе. Причём отчасти всё это так и есть, только не в самих килограммах дело, а в нашем к ним отношении. Но всё же, что делать, если лишний вес всерьёз мешает жить? Да, можно заливаться слезами, да, можно жаловаться подругам, да, можно достать любимого. Но много ли вы видели женщин, которые в состоянии сказать себе «стоп»? Я - нет, не много. В большинстве своём мы всё же заедим горе булкой, шоколадом, макаронами и завтра снова будем плакаться.
Ещё мы жалуемся на отсутствие денег. Мало кто в буквальном смысле умирает с голоду, но – да, не хватает многим, а кто-то и вовсе говорит, что совсем денег нет, совершенно. Резонно спросить – а что вы сделали, чтобы они были? Да, я знаю, платят мало, и вообще кризис на дворе. Да, я знаю, как нелегко зарабатывать с маленькими детьми. Да, трудно найти работу после декрета, в интересном положении, без опыта, иногороднему, без образования и так далее и тому подобное.
Особенно удачно об этом рассуждать, сидя на диване. Просто миллионы у нас непризнанных гениев, обиженных начальством, молодых мам, которые ну никак не могут ничего заработать, потому что дети не дают. А знаете, я знаю женщин, которые работают вполне успешно при наличии детей дошкольного возраста. Да, не высыпаются и времени на себя не так чтобы очень много. Да, надо иметь силу воли, чтобы не сесть перед телевизором вместо работы. Но не честнее ли тогда признать, что не так уж мы и хотим работать? А то складывается впечатление, что сидим мы, все такие несчастные, обошли всех возможных работодателей, везде получили отказ. Что времени у нас нет совсем. Совершенно нет. На форумы, аську, болтовню по телефону, сериал хватает, так? Только на работу не остаётся. Мы всё испробовали? Шить комбинезоны на собак, пойти на какие-то курсы, рерайтить, сидеть с чужими детьми? Нет, наверное, не всё, у нас времени нет или просто заранее «ничего не выйдет». Мы себя пожалеем лучше. Действительно, денег-то не хватает.
Отдельный разговор про личные наши переживания, которые отравляют нам жизнь так, что и денег никаких не захочешь. Тут мы тоже мастера себя жалеть – собственно, вариантов немного: либо нас бросили, либо мы, как теперь понимаем, сдуру, либо до сих пор живём и лихорадочно соображаем, что лучше – жить так или сразу пойти повеситься. Очень жалко себя, несомненно. Где уж нам сообразить, что будущее не придёт, если мы его не поторопим. По тысяче и одной причине мы не можем уйти от мужа, потому что:
А) нет своей квартиры, опять-таки денег;
Б) привыкли к нему;
В) дети останутся без отца (в семье, где люди друг с другом мучаются, жить детишкам исключительно полезно);
Г) тут без комментариев – он без нас пропадёт.
По тысяче и одной причине мы не можем завести других отношений. Тут тоже масса вариантов: мы никому не нужны с ребёнком-двумя-тремя; мы никому не нужны толстые; мы просто никому не нужны и вообще нам лень, мы старые, а мест для знакомства нет, не было и не будет. «У меня никого нет». А что мы сделали-то, чтобы кто-то был?
Я знаю, злость - не очень хорошее чувство, но я знаю и то, что без неё порой не обойтись. Не имеет никакого смысла злиться на кого-то – кто-то, кто бы он ни был, это не мы. Он может отравить нам жизнь только в том случае, если мы сами это позволим. Злиться нужно только на себя, это иногда очень полезно. На себя можно злиться до судорог, потому что, наваляв самому себе тумаков, мы делаем шаг вперёд. Мы в состоянии сделать с нашей жизнью всё, что только захотим, и, если что-то до сих пор не сделано, виноваты в этом только мы.
Не надо откладывать что-то на завтра, надо начинать сегодня – пусть маленькими шажками, но начинать. Пойти покачать пресс, просмотреть сайты с вакансиями и отослать резюме, предложить друзьям встречу, обзвонить ясли или детские сады, позвонить бывшему мужу и сказать, наконец, чтоб забыл ваш номер телефона. Это безумно сложно, когда нас обидели, всё вокруг рушится и жить не хочется. Но надо. Представьте, во что превратится ваша жизнь через год, два, десять лет, если вы ничего не измените? Да ни во что она не превратится, останется такой же, потому что с трудом верится нынче в дядюшек из Майами и прекрасных принцев.
Иногда встречаешь женщин, которые словно зависли на каком-то этапе своей жизни и не в состоянии сделать даже самого крохотного шага. Это их выбор, он имеет право на существование. Но вот нытьё по этому поводу такого права уже не имеет.
Как сильно тянет назад прошлое! Оно вцепляется намертво, сосёт изнутри. Мы помним о неудачах, мы скукоживаемся от старых обид, мы вспоминаем какие-то сказанные нам слова, после которых пропадает всякая уверенность в себе. Отпустить, выбросить немедленно – это единственное, на что такое прошлое годится. Это дополнительные поводы себя пожалеть, уж и вовсе глупые, поскольку давно канули в Лету.
Джоан Роулинг отказали поначалу почти тридцать издательств. Потом, конечно, сообразили, что сваляли дурака, но поезд уже ушёл. Джек Лондон родился в ужасающей нищете, был незаконнорожденным, но издал самое большое количество книг из всех американских писателей своего столетия. Братья Джонсон и Джонсон начали свою головокружительную карьеру с торговли ватой. Многократный чемпион мира по конькобежному многоборью, одинаково выносливый и быстрый в спринте и на стайерских дистанциях, Евгений Гришин сам заливал себе каток и начинал тренироваться на ржавых хоккейных коньках, страдая дистрофией вследствие недоедания во время и после войны. Это всё люди, у которых не было ни условий, ни достаточной материальной базы. Единственное, что у них было, – это несокрушимая вера в успех и твёрдое намерение молотить лапками до конца.
Трудно представить себе Генри Форда, сидящего и оплакивающего свою судьбу-злодейку, вместо того, чтобы ломать голову над очередным способом заработать. Невозможно представить, чтобы великий и ужасный биатлонист Бьёрндален на рубеже своих тридцати пяти лет сунул палки в снег и сослался на старость и немощность вместо того, чтобы снова и снова вытягивать себе жилы на тренировках…
От нас никто не требует такого страшного напряжения сил. Единственное, что мы обязаны требовать сами от себя, – это прекратить себя жалеть и начать жалеть других - тех, кому действительно нечем больше заняться.
Автор: Юлия Кондратьева
