Утешил
22 июля 2018 г.
У каждой женщины есть совершенно идиотская черта, общая для всех. Будучи невесткой, она годами игнорирует свекровь, а, став однажды свекровью, искренне недоумевает, отчего это внуков ей привозят на смотрины раз в два года, а жена любимого сыночка приезжает в гости и того реже. И моя мать, и моя жена в этом плане одинаковы.
Запомнившаяся мне поездка "навестить маму" начиналась традиционно. Совершенно традиционно я купил два билета в СВ. Совершенно традиционно в последний момент жена передумала ехать навещать моих родителей. И уже совсем по привычке я прибыл на вокзал за полчаса, чтобы сдать ее билет.
Пятница вечер обещала попутчика со стопроцентной вероятностью, поэтому я "пулей" переоделся в майку и спортивные штаны и принялся через окно разглядывать пассажиров. Минут за десять до отправления мое внимание привлекла парочка молодых людей, прощавшихся на перроне. Девушка непрерывно плакала, цепляясь за парня. Парень явно пребывал не в своей тарелке, пытаясь побыстрее закончить мучительную для него процедуру.
Наконец они разомкнулись, и моя попутчица, хлюпая носом, возникла на пороге купе. Девчушке было лет 19, и вместо приветствия она пропищала: я думала, буду одна ехать, раз купила билет перед самым отправлением поезда. На этом поезде так не бывает, вам мог достаться только тот билет, который сдал я.
Я вышел в тамбур, чтобы дать ей возможность успокоиться и привести себя в порядок. Проводница собрала билеты, и я решился вернуться в купе. Легче не стало. Девушка продолжала беззвучно плакать, уставившись в темное окно. Похоже, стоило вмешаться, хотя я и не практикующий психотерапевт.
Слово за слово. Я ее "разговорил". Девушку звали Таня, она примчалась в Москву к своему возлюбленному, наивно ожидая романтического приема. Но, видимо, время уже поработало над их отношениями. Любимый оказался равнодушным, он вообще не понял, зачем она к нему приехала, раз отношения прервались несколько месяцев назад. В результате наивное девичье сердечко оказалось разбито. Я ожидал, что, выговорившись, она успокоится, но в данном случае этот метод почему-то не сработал. И я решился на тактильный контакт. Сел рядом с ней, начал гладить кисть ее руки своими пальцами. Тон моих слов изменился, теперь я просто уговаривал ее перестать плакать, как уговаривают маленькую девочку. Когда ее узкая ладошка оказалась в моей руке, она вдруг прильнула ко мне головой и принялась мочить слезами майку. Я начал гладить ее по голове, разглаживая ее волосы легкими нежными прикосновениями. Затем, самыми кончиками пальцев я принялся гладить ее лицо, делая собирающие округлые движения от ушей к центру лица. Сначала лоб, потом брови, виски и закрытые глаза, от ушей через скулы к кончику носа. Движения моих рук чуть успокоили ее, слез стало меньше. Когда мои пальцы коснулись ее губ, ее ротик приоткрылся, пытаясь поймать мой палец.
В дверь постучали, я встал открыть проводнице. Чай? Кофе? У вас все в порядке? последний вопрос обращался к заплаканной Танечке. Все в порядке, мы оба заказали чай.
Садиться назад я не стал, обдумывая ситуацию. Моя попутчица мутным ничего не видящим глазом задумчиво смотрела перед собой. Она уже не плакала, но ее дыхание еще было прерывистым.
Заперев дверь купе за проводницей, я сделал шаг к Тане и вывел ее из оцепенения фразой: Поиграй со мной.
Она очнулась, и тогда я сдернул с себя одним движением штаны вместе с трусами. Таня смутилась, перестав размешивать чай, она замерла, уставившись на мой член, мирно висевший в сантиметрах 20 перед ее лицом. Поднять глаза, чтобы посмотреть на меня, она так и не решилась. Видимо, вид мужского члена вблизи подействовал на нее гипнотизирующе. Я ждал. Наконец, она дотронулась до моих лобковых волос своими пальцами и принялась их робко осторожно расчесывать. Вторая рука скользнула к яичкам и принялась их гладить. Ее дыхание нормализовалось. Танечка оказалась ласковой девочкой, и через некоторое время таких успокаивающих нежных движений, мой член начал просыпаться. Теперь он торчал вперед, прорываясь между девчоночьих ладошек. Видимо, он начал пахнуть как-то по-особенному, потому что ее дыхание стало возбужденным. Таня увлеклась. Большим и указательным пальцем она принялась то закрывать, то освобождать головку от крайней плоти. От такой ласки член быстро встал вертикально. Эрекция была самой настоящей. Течешь?
Вместо ответа он поцеловала головку своими жаркими сухими губами, разомкнула их и рукой направила член себе в рот, стараясь первым же движением заглотить его целиком. Я застонал от такой вообщем ожидаемой ласки, обнял ее голову обеими ладонями за затылок, погрузил пальцы в ее волосы, мгновенно разлохматив их. И принялся гладить и ласкать ее голову в такт ее сосательным движением. Мы заводились все сильнее и сильнее, мои мысли стали спутываться, я начал было даже подумывать: а не сделать ли следующий шаг? Но инициатива мне больше не принадлежала, оторвать Танин ротик от моего члена было невозможно. Наконец, она ласково стиснула мой пульсирующий член губами, прижала его языком к нёбу, и я принялся кончать: кончать... кончать: Она выпустила мой взорвавшийся член изо рта. И замерла с полным ртом. Ее глаза сияли каким-то необъяснимым светом. Похоже, она решала глотать или нет. Я протянул ее стакан с остывшим уже чаем, и она проглотила...
Я уселся на ее полку, и она улеглась мне на колени, рассматривая меня снизу своими счастливыми и довольными глазами. Я запустил ей руку в джинсы. Трусики были мокрыми насквозь, она попыталась постесняться, но уже проник пальцем в ее жаркую и мокрую дырочку, а, так как джинсы остались застегнутыми на молнию, освободится она не смогла. Я принялся ласкать ее клитор, стараясь погрузить свой указательный палец как можно глубже. Можно вопрос?
Я кивнул. Как ты догадался, что я тебе сделаю ЭТО?
Я немного подумал и ответил. Во-первых, женские слезы отчего? От недостатка мужского признания. Ты плачешь от того, что ты, вся такая романтичная, прекрасная и хорошая, вдруг никому не нужна. И когда я доверяю тебе свою самую ранимую, самую дорогую мне интимность, вкладываю тебе в ротик свою мужскую сущность, я как бы говорю: ты нужна мне! Ты востребована! Это признание! А во-вторых? промурлыкала девушка. А во-вторых, ЭТО тебе нравится. Презерватива у нас, конечно, нет? я попытался сменить тему.
Она отрицательно закачала головой: А можно я еще пососу? Можно, устроился по удобнее. Одну ногу оставил на полке, прижав ее к стене, вторую свесил на пол. Таня перевернулась на четвереньки и, уткнувшись мне лбом в живот, начала второй раунд. В вагоне было прохладно, и я долго наслаждался контрастом своей застывшей в кондиционированном воздухе кожей и мокрого горячего члена в танином ротике.
****После утреннего третьего по счету минета она пригласила навещать ее, когда бываю в родном городе. Но, когда я позвонил ей спустя несколько месяцев, Татьяна выходила замуж. И больше мы никогда с ней не виделись
